Из книги: Здислав Моравский. ВАТИКАН ИЗДАЛИ И ВБЛИЗИ. М., «Прогресс», 1981

КОНКЛАВ

      На площади св. Петра, в ее квадратном углублении справа от дворца св. Карла, толпятся журналисты, представляющие печать почти всего мира. На высокой платформе, построенной из досок и стальных труб, установлено более сорока кино- и телекамер. Все они направлены в одну точку: выше колоннады Бернини, окаймляющей самую красивую в мире площадь.
      Над этой колоннадой, между гигантским силуэтом собора и Апостольским дворцом, имеется 15—20 метров свободного пространства. Туда-то и устремлены объективы кинокамер и взгляды репортеров.
      Небо чисто и напоено блеском южного солнца. Когда появляется на его фоне едва заметная струйка дыма, толпа журналистов приходит в неописуемое возбуждение. Операторы ловят своими телеобъективами это ускользающее облачко.
      Через минуту дым рассеивается, и небо вновь приобретает свою первозданную кристальную чистоту. Стрекот камер затихает. Все внимание обращается на плотную фигуру рослого монаха, облаченного в коричневые одежды францисканского ордена. Это отец Илларион, обладатель уникальной специальности: нет в мире другого человека, который мог бы так точно определить цвет дыма, выходящего из высокой трубы, торчащей над крышей Сикстинской капеллы и невидимой за пределами Ватикана. Попасть же по эту сторону во время выборов папы практически невозможно: об этом позаботились чиновники по обеспечению тайны голосования.
      Издавна о результатах конклава римляне узнают именно по цвету дыма над Сикстинской капеллой. Если дым черный — fumata nera, — значит, тур голосования прошел безрезультатно: никто из кандидатов не получил необходимого большинства голосов. В этом случае кардинал, сжигающий после голосования бюллетени в специальной печке, подбрасывает туда немного мокрой соломы, и дым приобретает черный оттенок.
      Если голосование закончилось успешно, кардинал сжигает только документы голосования. Дым сгораемой бумаги имеет светлый, близкий к белому цвет. Этот дым — fumata bianca — означает, что папа избран. Экзальтированные паломники, собравшиеся на площади св. Петра, падают на колени и скандируют в экстазе: «Habemus papain! Habemus papam!» («У нас есть папа! У нас есть папа!»)
      Однако часто случается, что толпе приходится выкрикивать эту фразу по нескольку раз в течение одних выборов, так как редко можно точно определить, был ли дым черным или белым.
      Если конклав собирается летом и в хорошую погоду (как это было в июне 1963 г., когда выбирали папу Павла VI) и бюллетени сжигаются аккуратно, то можно относительно точно установить, была ли fumata bianca или же наоборот — fumata nera.
      Белый дым — это только первый сигнал, извещающий об избрании папы, за ним следуют другие, подтверждающие этот факт: движение около Сикстинской капеллы, появление кардиналов за ее пределами и, наконец, приготовления к официальному оглашению результатов выборов.
      Если же кардиналы собираются на свое тайное совещание осенью и дует ветер или идет дождь, а ответственный за сжигание бюллетеней плохо справляется со своей задачей, то из трубы капеллы поднимается дым самого неопределенного цвета и тогда даже отец Илларион не может быть совершенно уверенным.
      Именно так случилось во время предпоследнего конклава (в 1978 г.), избравшего папу Иоанна-Павла I. Дым, взлетевший над Сикстинской капеллой, был совершенно непонятного цвета. Все собравшиеся на площади св. Петра ошибочно решили, что голосование не дало результатов. Швейцарская гвардия едва успела подбежать к собору св. Петра и занять традиционную позицию при объявлении нового папы.
      В прошлом, когда папы римские были могущественными — а в иные времена и самыми могущественными — владыками в Европе, конклав представлял собой акт чрезвычайного политического значения. Все европейские дворы начинали в это время сложную политическую игру, нередко прибегая к подкупам, шантажу и другим махинациям, чтобы посадить на папский трон своего кандидата.
      Вспомним, как вообще начинались выборы паны. Известно, что в первые века существования курии папы были всего лишь епископами Рима и не имели никаких особых прав по отношению к епископам других диоцезов. Однако когда христианство получило статус государственной религии Римской империи, столичный епископ занял господствующее положение. В те времена, как и в первые три столетия существования христианства, епископ избирался собранием верующих.
      В более позднее время, после раздела империи на западную и восточную части, епископы многих округов Италии и других христианских государств стали все больше и больше объединять в своих руках власть государственную и церковную. Роль, которую они тогда играли, была чем-то средним между ролью военачальника, судьи и главы государства.
      В VIII в., когда начало закладываться будущее Священное государство, а Карл Великий создал империю, которая позже получила название «Священная Римская империя германской нации», епископ Рима уже был признанным главой христианской церкви Западной Европы. Его называли западным патриархом в отличие от патриарха восточного, находившегося в Константинополе, который после великого раскола возглавил православную церковь.
      В раннем средневековье папу, то есть римского епископа, выбирали представители духовенства и олигархии Вечного города. Они собирались на синоде в одной из церквей. Часто судьбу выборов решал тот, у кого было больше войска.
      Историки Ватикана не скрывают этого факта. Ежегодно издаваемый Ватиканом на итальянском языке справочник «Annuario Pontificio» («Аннуарио Понтифичо»), публикующий каждый год список епископов, чиновников Римской курии, монашеских орденов и других организаций церкви, дает также перечень всех 265 пап, начиная со святого Петра и кончая нынешним. В этом списке, снабженном необычайно подробными и правдивыми комментариями, можно прочитать, например, следующее: «Лев VIII (963—965 гг.) избран на римском синоде, созванном в соборе св. Петра императором Оттоном I после свержения с трона папы Иоанна XII, казненного этим же Оттоном 4 декабря 963 г. Было ли это свержение законным? Если да, то Лев VIII был правомочным папой. Но и в этом случае так же, как и в случае с папой Диоско-ром (Dioscoro) (530 г.), мы имеем дело с выборами, относительно которых — ввиду трудности установления исторических и каноническо-теологических критериев — невозможно принять окончательного решения об их законности, как и нет возможности сказать определенно, кто был папой, а кто — антипапой». «Аннуарио Понтифичо» объясняет также, почему, начиная с папы Сергия IV, римлянина, возглавлявшего Ватикан с 1009 по 1012 г., почти все последующие римские епископы, вступая на трон святого Петра, принимали новое имя. До того времени папы сохраняли имена, данные им при крещении. Сергий же IV решил изменить свое имя, и у него были на это основания, так как римляне дали ему кличку «Петр — свиная кость». Истины ради следует все же сказать, что уже в V в. некоторые папы прибавляли к своему имени еще имя каноническое. Однако до понтификата Сергия IV это делалось крайне редко. Так что традиция принятия папами канонических имен возникла самым прозаическим образом: из желания избавиться от оскорбительного прозвища.
      В X в. папы избирались на синодах, или соборах, созываемых в Риме, в которых участвовали не только священнослужители, но и светские князья. Современная форма конклава родилась в XIII в., когда папу стали избирать римские кардиналы, то есть римские приходские священники, которые по мере усиления папства и превращения его в религиозно-государственную империю стали получать титулы, посты и прерогативы князей церкви.
      Слово «конклав» происходит от латинского выражения «Cum clave» («под ключом»). Оно родилось, по шутливому утверждению одного итальянского историка, как «акт религиозного насилия», совершенного кондотьером.
      Вот история этого события, подробно описанного в ватиканской хронике.
      В 1268 г. скончался папа Клемент IV. Он был иностранцем, французом. Выборы нового папы сильно затянулись. Наконец, осенью 1270 г. кардиналы собрались на синод в папском дворце в городе Витербо, в нескольких десятках километров на север от Рима, в горах. Витербо тогда принадлежал папе (многие города и земли папского государства были личной собственностью кардиналов, епископов и чиновников курии).
      Жители Витербо должны были обеспечивать продовольствием папу и его двор, когда он приезжал в этот город (дворец, в котором останавливался папа, сохранился до наших дней). Этим пользовались также и кардиналы со своими многочисленными дворами.
      Как указывает хроника, кухня в витербском дворце была так хороша, вино так вкусно, а споры о личности будущего папы так основательны, что совещание затянулось на несколько лет. В течение всего этого времени жители Витербо должны были кормить эти сотни собравшихся людей.
      Но вот одним октябрьским днем во дворце, гостеприимно приютившем Святейшую кардинальскую коллегию, появился «capitano del popolo» («народный капитан»), начальник городской стражи. Раниеро Гатти был наемным офицером, приглашенным городским советом. Городские власти в средние века пользовались значительными административно-полицейскими полномочиями. В подчинении капитана находился большой и хорошо вооруженный отряд городской стражи. Самое же главное, если снова процитировать историографа, было то, что «святой дух вдохнул в него сверхъестественную интуицию и решимость».
      Гатти вошел во дворец и запер кардиналов на ключ в самом большом зале. Не обращая внимания на протесты и угрозы отлучить его от церкви, капитан заявил своим пурпуроносным пленникам, что их выпустят на волю только тогда, когда они изберут папу. Уязвленные князья церкви «мужественно» просидели два дня без пищи, не приступая к выборам. Тогда доблестный капитан, «вновь озаренный святым духом», вместе со своими солдатами за несколько часов разобрал крышу дворца, и кардиналы оказались под открытым небом, перебиваясь хлебом, водой и брынзой, которые выдавались в самых мизерных количествах.
      Октябрь того года в горах был холодным. От ночных заморозков вода на каменном полу превращалась в лед. Несчастные епископы пытались защищаться от дождя и холода с помощью своих плащей, которые набрасывали на посохи, превращая их в балдахины.
      Как доносит церковный летописец, «после первого же сильного дождя папа милостью святого духа был избран». Это был Тебальдо Висконти, вступивший на трон святого Петра под именем Григория X. Свое правление он начал с того, что издал декрет, по которому будущие папы должны были избираться так же, как был избран он сам.
      По сей день выборы главы церкви регламентируются строгими и незыблемыми правилами. Конклав собирается между 16 и 19-м днем после смерти папы. В нем принимают участие только кардиналы. Участвовать в конклаве имеют право и обязаны все князья церкви. Однако в стародавние времена, ввиду трудностей, связанных с сообщением и малой скоростью распространения информации, папы избирались практически только итальянскими кардиналами, а иногда просто кардиналами курии или же кардиналами, постоянно проживающими в Риме и исполняющими различные обязанности при папском дворе или в центральных службах церкви. Например, в эпоху Возрождения число голосовавших не превышало тридцати. Папа Александр VI (Родриго Ленцуоли Борджиа) был избран 26 кардиналами (из которых по меньшей мере 12 были им подкуплены). Знаменитого папу Юлия II (Джу-лиано делла Ровере), при котором началось строительство собора св. Петра, избирало 29 кардиналов. Теоретически папой может стать любой католик, даже если он не имеет духовного сана. Современный регламент выборов папы указывает, что, если избранный не является епископом, это звание, дающее, кстати сказать, безграничные возможности в духовном и священническом отношениях, должно быть ему присвоено немедленно.
      Однако на протяжении многих веков папа избирался только из числа кардиналов, и более того — из кардиналов, служивших в Римской курии. Несмотря на интернациональный характер курии в некоторые исторические периоды (начиная со смерти голландца Адриана VI в 1523 г.), все 45 пап после Адриана VI (включая Иоанна-Павла I) были итальянцами. И лишь с избранием Иоанна-Павла II эта многовековая традиция оказалась нарушенной.
      Если даже в наше время папа пользуется абсолютной властью в Ватикане и весьма значительной религиозной властью во всем мире и его смерть воспринимается Римской курией и всей католической церковью как сильнейшее потрясение, то в период, когда он стоял во главе немалого государства и играл ведущую политическую роль в католическом мире, его кончина воспринималась как настоящее землетрясение. На протяжении веков папа оставался единственным выборным (а не наследным, как все остальные) монархом. Поэтому его смерть не была, как в династических монархиях, всего лишь выпадением одного звена из цепи правящего семейства. Она означала конец целого исторического этапа в жизни папства, гибель сложной системы устоявшихся дворцовых и семейно-мафийных связей, потерю мест для многих тысяч людей, которых новый папа заменял своими близкими и доверенными людьми, а в некоторых случаях — даже эмиграцию или просто бегство придворных предпоследнего папы, которые, пользуясь его протекцией или доверием, совершали те или иные преступления или злоупотребления.
      Смерть римского епископа влекла за собой далеко идущие последствия и для его семьи. Со времен Григория VII папа являлся одновременно и главой королевства. Согласно логике эпохи средних веков и Возрождения, его родственники автоматически получали княжеские титулы. Большинство знаменитых княжеских семей Италии происходило из так называемой черной, то есть церковной, папской, аристократии. Если некоторые из них, такие, как Боргезе, Колонна, Орсини или Одескальи, вошли в историю Италии и по сей день владеют обширными вотчинами и великолепными дворцами, то у других сохранились только титулы, традиции и воспоминания о былом богатстве. Так, например, ватиканским корреспондентом правой — если не сказать фашиствующей — газеты «Il Tempo» («Время») был (в период моей работы в Риме) князь Вильгельм Роспильози, генеалогические корни которого ведут к родне папы Клемента IX (1667—1669). Чтобы существовать, он, по его собственному признанию, должен был работать, так как никакого состояния у него уже не было.
      Реакционер и сноб, князь-журналист неплохо чувствовал себя в современном Ватикане, так как бывал неплохо информирован благодаря древним связям с папством, имея свои особые отношения с курией через открытые ему Бронзовые врата. Однажды, когда руководитель Ватиканского пресс-бюро профессор Федерико Алессандрини обратил внимание на явные погрешности в корреспонден-циях князя, он с достоинством ответил: «Я руководствовался интуицией, выработанной в нашей семье за 300 лет. Не моя вина, что в нынешнем Ватикане она не находит применения.»
      Итак, несмотря на сроки, современная интуиция тоже может доставаться «в наследство» как «социальный аванс».
      Родственники нового папы, носящие его фамилию, сразу же становились наследными князьями. В эпоху Ренессанса и позднее папа одаривал их наследным имуществом или назначал на вакантные кардинальские должности, на посты настоятелей богатых монастырей или делал епископами крупных диоцезов. Все эти назначения приносили огромные доходы. Если папа оставался на троне достаточно долго, его родственникам удавалось сделаться владельцами наследственных состояний, замков, а иной раз и целых княжеств. Но если понтификат продолжался недолго или папа неожиданно умирал, то приток прибылей прекращался резко и другой возможности превратиться в состоятельного вельможу не было.
      Не приходится удивляться поэтому, что смерть и выборы папы вызывали далеко не возвышенные чувства.
      Вот как описывает обстоятельства смерти одного из пап известный историк Л. Сильвани в своей книге «Борджиа».
      «Известие о смерти папы Сикста IV облетело Рим со скоростью молнии, вызвав брожение среди людей, живших мечтой отомстить всем тем, кто во время правления покойного пользовался всевозможными привилегиями. На следующий день, в то самое время, когда в соборе св. Петра шла панихида по усопшему,-группа вооруженных молодых людей собралась перед дворцом ненавистного Джироламо Колонна, главного пособника Сикста IV, выкрикивая: «Эй, преступник, выходи и защищайся!»
      Однако дворец был уже пуст, лучшие вещи были вывезены, а его хозяева заблаговременно скрылись. Тогда ярость завистников и обиженных обрушилась на дворец Колонна. Вооруженная железными прутьями и кирками, толпа ворвалась во внутренние покои. Были разрушены мраморные камины, вдребезги разбиты окна    и    резные двери из красного дерева. Ярость людей была так велика, что они не пощадили даже дворцового сада и конюшен. Растущая с каждой минутой толпа, покончив с дворцом, бросилась на другой берег Тибра, где находились склады, принадлежавшие генуэзским купцам, родственникам умершего папы. Стоявшие на реке огромные баржи с вином были опустошены. Разорения не удалось избежать ни одному из живших в Риме генуэзцев. В замке Giubileo (Юбилея) разбушевавшаяся толпа напала на огромный гурт скота, приготовленного на убой. Она уничтожила все запасы солонины, сыров и вин, принадлежавших Катерине Сфорца, жене графа Джироламо Риарио, племянника папы, ненавидеть которого римский народ имел немало причин. Были уничтожены даже находившиеся на территории прихода св. Теодора и божьей матери огромные папские амбары, в которых Сикст IV хранил овес для своих лошадей. Большие и малые возы, увлекаемые тысячами рук, вывезли все содержимое складов под вопли и крики никем не удерживаемой толпы. На следующий день были дочиста разграблены склады свояка Джироламо Риарио Джианбаттисты Паллавичини, в которых хранились огромные запасы воска, ртути и олова.
      Мельхиор Дзокки, начальник папских галер, стоявших в устье Тибра, подвергся нападению и был тяжело ранен только за то, что был родом из Генуи. Общественный порядок был серьезно нарушен из-за ярости жителей Рима. В Капитолии собрались офицеры и городские вельможи на совещание, после которого в городе были расклеены распоряжения полиции, призывающие карать через повешение тут же, на месте, каждого, кто совершит покушение на чужую собственность. Жители Затибрья заперли ворота своей слободы, забаррикадировали мосты и выставили вооруженные отряды, никого не пропускавшие без специального пропуска. Если бы эти меры не были приняты, как пишет очевидец, Рим выгорел бы до последней лачуги.
      В папском лагере возле Палатина (одного из семи холмов, на котором стоит Древний Рим), куда весть о смерти Сикста IV дошла с некоторым опозданием, был открыт огонь из самых больших орудий для устрашения грабителей. Однако эффект от этой стрельбы оказался слишком мал, и солдатам был отдан приказ: вместе с тяжелым вооружением выступить из города. Когда стали приходить сообщения о выдвижении воинских частей из крепости, папские части под командованием Джироламо Риарио заняли центр города, окопались и образовали лагерь в районе Прати. Одновременно Катерина Сфорца, действуя от имени мужа, главнокомандующего папской армией, вместе со своими солдатами заняла замок святого Ангела (расположенный неподалеку от Ватикана, он не раз служил папе убежищем во время осады города).
      Обстановка сложилась крайне напряженная.
      Оценивая опасность народного восстания, кардиналы постановили в кратчайшие сроки положить конец хаосу в Риме. Кардинал Джулиано делла Ровере, воспользовавшись своим влиянием среди сановников церкви, оказал давление на конклав, и папой стал Джианбатиста Чиба, принявший при коронации имя Иннокентия VIII».
      Выборы следующего папы, печально знаменитого Александра VI (Родриго Борджиа), были еще более драматическими. В этот раз Ватикан был осажден войсками итальянских вельмож, кардиналов и послов.
      За долгую историю Ватикана выборы нередко становились причинами резни и гражданских войн разного масштаба, процедура же конклава не изменилась со времен Григория X. На конклав собираются члены кардинальской коллегии. Считается, что собрание кардиналов правомочно, если на нем присутствует половина всех членов коллегии плюс один кардинал. Выборы проходят в Сикстинской капелле (до ее построения они проходили в соборе св. Петра), которую специально для этого готовят. В прилегающих к капелле дворцах располагаются кельи по количеству кардиналов. В каждой келье имеется кровать, стол, стул и скамеечка с пюпитром для стояния на коленях во время молитвы. В Сикстинской капелле полукругом расставляются кресла, тщательно отгороженные друг от друга балдахинами, боковые крылья которых опущены до самого пола, образуя нечто похожее на турецкую военную палатку.
      Камерленго, то есть кардинал, исполняющий обязанности главы Церковного государства с момента смерти папы до момента избрания нового понтифика, проверяет, полностью ли отделена Сикстинская капелла от внешнего мира4. Все входы и выходы в капеллу должны быть тщательно закрыты, чтобы обеспечить полную «клаузуру» (от латинского    слова    «clausus» — закрытый).    «Клаузура» охватывает также многочисленные помещения, прилегающие к капелле, вход в которые разрешен только прислуге (обычно состоящей из монахов), снабжающей кардиналов пищей. Впрочем, и эта прислуга подпадает под «клаузуру», получая продукты питания через специальный вращающийся барабан, установленный в окне Апостольского дворца. Если в настоящее время эта мера всего лишь дань традиции, то в старину она имела конкретный смысл: с одной стороны, необходимо было оградить Коллегию кардиналов от политического давления, шантажа и подкупа, а с другой — нужно было создать определенную атмосферу таинственности, в которой кардиналы голосовали бы согласно с совестью, с высшими интересами церкви и веры, а не под влиянием своекорыстных настроений и честолюбия прихожан.
      Удостоверившись, что «клаузура» отвечает установленным нормам, камерленго приводит членов конклава к присяге и клятве сохранять в полной тайне все, что происходит здесь до момента избрания папы. Нарушение этой клятвы влечет за собой суровые канонические наказания.
      Почему церковь так заботится о сохранении тайны, понять легко. Ведь если бы стало известно, кто был основным конкурентом избранного папы, а главное — сколько голосов было подано против избранника, то неизбежно появился бы повод для интриг и измышлений, не способствующих укреплению авторитета высшей инстанции церкви. Эти соображения исключают нарушение правил секретности, касающихся голосования, толкуемого церковью как проявление воли святого духа, нисходящего на кардиналов-выборщиков. Секретность конклава подчеркивает сверхъестественный, божественный характер решений, принимаемых в канонической изоляции, в «клаузу-ре». Нельзя, чтобы верующие связывали избрание наместника Иисуса Христа на земле с соображениями земной суеты и конкуренции.
      Несмотря на то, что тайна конклава является одной из наиболее охраняемых Ватиканом, сегодня довольно много известно из того, что происходит во время совещания кардиналов, не говоря уже о самой процедуре избрания папы.
      Итак, присяга в сохранении тайны принесена. Теперь кардиналы служат специальную мессу святому духу и причащаются. Затем они расходятся по кельям и предаются медитации и молитвам. На следующий день происходит первое голосование. Каждому кардиналу вручается бюллетень для голосования, на котором он должен поставить свой номер, имя, а также вписать имя кардинала, за которого он отдает свой голос. Бюллетень складывается так, что снаружи виден только опознавательный номер голосующего, помогающий ему избежать голосования за самого себя. Во время голосования кардиналы сидят в креслах. Они поочередно встают, начиная справа, и, держа в высоко поднятой правой ладони свой бюллетень, подходят к алтарю и опускают его в чашу. По окончании голосования три ранее избранных счетчика-скрутатора берут эту чашу и высыпают из нее бюллетени. Подсчет голосов производится в присутствии всех голосовавших, ждущих результатов на своих местах. Скрутаторы громким голосом зачитывают имя кардинала, за которого отдан голос.
      Если никто из кандидатов не получает нужного количества голосов, после сжигания бюллетеней голосование повторяется. Существующие сегодня инструкции о конклаве предусматривают также избрание папы обычным большинством голосов, если во время первых двенадцати голосований никто не получил двух третей голосов. Кроме того, существует возможность избрания папы путем баллотирования, когда на голосование ставятся только две кандидатуры, набравшие больше всех голосов в предыдущем туре голосования.
      Для сжигания бюллетеней традиционно применялась одна и та же печка. В период 19-летнего понтификата Пия XII она исчезла. После неудачных поисков, длившихся целую ночь, пришлось срочно купить новую печку (типа «буржуйки»), прекрасно подошедшую и для этой процедуры.
      Каждый день проводятся четыре тура голосований, до тех пор пока один из кандидатов не получит требуемого большинства голосов. Атмосфера конклава напоминает настроение, царящее в миросозерцательном монастыре. Правила, действующие в период выборов, позволяют кардиналам принимать участие в коллективных трапезах и прогулках по помещениям, подпадающим под «клаузуру». Членам отдельных группировок и направлений, на которые распадается Коллегия кардиналов, сговориться между собой чрезвычайно трудно. В период очередного тура голосования счетчики-скрутаторы зачитывают количество голосов, полученное каждым кандидатом.
      После того как старший счетной тройки объявляет, что папа избран, кардиналы дергают шнурок, висящий над их креслом. Тотчас падают боковины балдахинов, отгораживавшие их друг от друга. Закрытым полностью оказывается только балдахин новоизбранного, к которому подходит декан Коллегии кардиналов и спрашивает: «Принимаешь ли ты избрание?»
      Если избранный отвечает утвердительно (а история церкви еще не знает случая отказа), то он должен тут же назвать имя, которое отныне будет носить.
      С момента выражения согласия избранный становится папой, наделенным всеми полномочиями главы церкви. Коронация и последующие литургические церемонии лишь фиксируют этот факт.
      Как известно, в католической церкви только папа (если не считать белых одежд некоторых монахов) носит белую сутану. Сразу же облаченный в нее после избрания, он должен немедленно выйти на главный балкон собора св. Петра, чтобы дать свое первое папское благословение верующим.
      Как предусмотреть размеры и рост будущего папы?
      Исходя из многовекового опыта, организаторы конклава решили и эту задачу: сразу же после похорон последнего папы шьются три белые сутаны: маленькая, средняя и очень большая. По избрании нового папы берется та, которая больше всего ему подходит. Известно, что папа Иоанн XXIII, например, который был весьма дороден, приложил немало усилий, чтобы натянуть самую большую из заготовленных сутан. Верующие же не заметили этого, так как в первый день после выборов видели Иоанна XXIII на площади Св. Петра только на балконе шестого этажа.
      Несмотря на каноническое требование сохранения тайны и молчания обо всем, что касается хода выборов папы, сведений об этом проникло в мир довольно много. Сравнительно недавно появились в печати посмертно изданные дневники архиепископа Болоньи, кардинала Доменико Свампы, принимавшего участие в конклаве, созванном после смерти Льва XIII. Д. Свампа излагает все довольно обстоятельно и подробно.
      На период конклава он был поселен в келье № 37, принадлежавшей попечителю бедных, монаху, раздающему милостыню от имени церкви. Он вспоминает, как в первый же день собрания у него разболелись зубы и «раздулась левая часть лица, больше всего под глазом». Несмотря на боль, он не мог вызвать врача по причине «клаузуры». Вот как он описывает голосование, состоявшееся на следующий день:
      «После молебна нас известили, что первый тур голосования состоится в 9.30. Мы разошлись по кельям. В кухне и в столовой паника: не хватило молока и хлеба. Получили все это в 9 утра. Первый тур голосования закончился в 11.30. Каждый из кардиналов подходил к алтарю, где сидели скрутаторы, произносил слова присяги («Присягаю именем Иисуса Христа, что выберу того, кто должен быть избран») и опускал бюллетень в большую чашу. По окончании голосования первый скрутатор взял чашу, перенес ее на стол, стоявший посреди зала, вытряхнул ее содержимое в большую вазу. Затем пересчитал бюллетени, чтобы удостовериться, что их количество соответствует количеству голосующих. После этого началось зачитывание бюллетеней. Один скрутатор брал листок и, показав его двум другим, зачитывал имя кардинала, за которого отдан голос».
      Кардинал Свампа сообщает далее, что после всей этой процедуры кардиналы отправились на трапезу. Со скрупулезностью гурмана он перечисляет блюда, входившие в меню: овощной суп с Клецками, мясо с зеленой фасолью, жареная печень с рисом, жареная курица с салатом, а также сыры и фрукты. Как видно, кардиналы плохим аппетитом не страдали.
      Последующие туры голосования длились до 2 августа. Утром следующего дня, если употребить выражение автора, разорвалась «бомба». «Сразу после объявления собрания открытым, — читаем мы, — со своего кресла поднялся кардинал Пузина (поляк. — 3. М.) и зачитал заявление о том, что Франц-Иосиф, император Австро-Венгрии, пользуясь своей старинной привилегией, накладывает вето на кандидатуру кардинала Рамполлы, диоцез которого находится на оккупированной Австрией части Италии (Рамполла был известен своей неприязнью к австрийцам). Во время предыдущего голосования Рамполла получил много голосов и с хорошими показателями вошел в число тех, кого называют «papabili»   (папабили), то есть имеющие шанс стать папой. Все присутствовавшие были поражены как неожиданностью этого вмешательства, так и его формой. Раздались протесты, и кардинал, руководивший конклавом, заявил, что он «не намерен принимать во внимание скандальный факт злоупотребления властью светскими лицами».
      Точности ради мы обязаны сообщить, что заявление кардинала Пузины не оказало никакого влияния на дальнейший ход выборов. Кардинал Рамполла, который в течение многих лет занимал впоследствии пост статс-секретаря, получал до самого конца конклава то же самое количество голосов, что и до вмешательства светской власти. Во время последнего голосования было ужо ясно, что будет избран кардинал Сарто, то есть будущий папа Пий X. После избрания Павла VI знатоки тайн ватиканского двора, умеющие делать далеко идущие прогнозы, основываясь, казалось бы, на ничего не значащих событиях или намеках, делаемых служащими Курии, стали утверждать, что новый папа произведет реформу конклава, которая в корне изменит всю систему выборов.
      В первые годы понтификата Павла VI казалось, что папские выборы претерпят принципиальные изменения в связи с тем, что будет установлен возраст выхода папы на пенсию, и поэтому конклав будет собираться не после смерти папы, а после его ухода на заслуженный отдых. В самом деле, одним из первых официальных жестов Павла VI было посещение ватиканского грота, в котором находится гроб одного из пап, который дал редкий в истории церкви пример самоотречения от папства.
      Папский двор усмотрел в этом визите намерение установить принцип, по которому папа, достигший возраста 75 лет, должен будет отказаться от своего поста и уйти в монастырь, и там провести остаток жизни. Об этом снова заговорили через девять лет, когда Павел VI утвердил закон о сроке отставки и выходе на пенсию епископов, кардиналов и всех духовных лиц, занимающих церковно-административные должности — от приходского священника до статс-секретаря Ватикана.
      В 1971 г. вступило в силу положение, лишавшее кардиналов, достигших 80-летнего возраста, права участвовать в конклаве. Это решение вызвало резкое недовольство тех, кого это касалось. В числе жертв этого папского решения оказался французский кардинал Эжен Тиссеран, тогдашний декан Коллегии кардиналов. Несмотря на свои 85 лет, он сохранил не только живость ума, но и чувство юмора. С 1936 г., то есть с тех пор, как Пий XI назначил его кардиналом, он занимал самые высокие посты в Ватикане и был живой историей курии. Через несколько дней после опубликования папской конституции, вводившей пенсионный возраст для кардиналов, Э. Тиссеран заметил в беседе с одним итальянским журналистом: «Известно, что кардиналы, собравшиеся на конклав, являются выразителями воли святого духа. Но разве святой дух не имеет доступа к тем, кому исполнилось 80 лет?»
      Оставляя в стороне критические замечания, отметим, что данный шаг папы вызвал многочисленные и, конечно, предвиденные им последствия. Во-первых, сегодня уже редко становится кардиналом лицо, которому исполнилось значительно больше 50 лет. Безвозвратно ушли времена, когда в Римской курии считался молодым кардинал шестидесяти лет.
      В ноябре 1975 г. Павел VI издал апостолическую конституцию «Romano Pontifici eligendo», уточняющую процедуру конклава. Но вопреки ожиданиям он не внес существенных изменений в исторически сложившиеся принципы выборов папы. Прежде всего было сохранено за кардиналами их исключительное право на избрание папы, что исключало возможность участия в конклаве делегаций епископов из разных стран мира. Не поддержанный заинтересованными сторонами, рухнул проект включения в конклав патриархов восточных церквей — маронитского (Ливан), коптского и др. обрядов, — признающих главенство Рима. Напомню, что в числе множества титулов папа имеет также титул Западного патриарха. Разделение церкви на две параллельные патриархии связано с разделом Римской империи на Западное и Восточное царства. На протяжении веков культурные, этнические и политико-экономические различия между ними привели к полному отделению восточных церквей. Те из них, которые мы сегодня называем православными, совершенно порвали свои организационные связи с Римом и не признают   в римском епископе, носящем с V в. титул папы, главы всей христианской церкви. Другие же церкви восточных обрядов, хотя и пользуются широкой автономией по отношению к папству, полностью от него не отделились. В различные периоды истории их зависимость если и восстанавливалась, то чаще всего формально. Главы количественно небольших церквей, таких, как маронитская, коптская, халдейская и некоторые другие, исстари имеют титулы патриархов, подтверждающие их самостоятельность. Если папа является патриархом Запада, то они — патриархами восточных церквей. И в этом смысле они равноценны папе. (Их самостоятельность выражается, в частности, в том, что они избираются синодами своих церквей и только затем формально утверждаются папой.) Остальных епископов назначает папа.
      Церкви восточных обрядов имеют своеобразную литургию и много собственных правил, например, допускающих вступление в брак священника. Патриархи восточных церквей решили, что включение их в состав участников конклава в существующих условиях ограничило бы их самостоятельность.
      Таким образом, планы коренного преобразования конклава осуществлены не были. Папа Павел VI принял (в ноябре 1975 г.) только одно существенное решение: число участников конклава он ограничил 120 кардиналами. В момент оглашения этого решения в мире их насчитывалось только 71, имеющих право на избрание папы, то есть не старше 80 лет.
      За последние десятилетия в связи с крахом системы колониализма и образованием новых независимых государств, в которых на должности епископов вместо выходцев из Европы выдвигаются представители местного духовенства, число кардиналов быстро выросло. Римская курия становится сегодня более интернациональной. 16 октября 1978 г. папу Иоанна-Павла II выбирали 111 кардиналов (не старше 80 лет), среди которых было только 25 итальянцев, 30 представителей других европейских государств, 32 представителя Северной и Южной Америк, 11 представителей Африки, 9 — Азии, а также 4 — Австралии и Океании. Чтобы стать папой, кандидат должен был набрать не менее 75 голосов.
      Еще никогда в истории церкви процент итальянцев в Коллегии кардиналов не был так    мал. (Напомним для сравнения, что в 1963 году среди 117 кардиналов было 35 итальянцев.)
      Интернациональный характер Коллегии кардиналов, а затем и конклава все более склонял специалистов по ватиканской проблематике к выводу, что очередной папа не будет итальянцем. Однако избрание 26 августа 1978 г. Иоанна-Павла I (кардинала Альбино Лучани) на однодневном конклаве опровергло прогнозы, несмотря на то что неитальянцы, если верить слухам, имели больше шансов. О выборах папы Иоанна-Павла II более подробно будет говориться в последнем разделе этой книги. Здесь отметим только, что математика выборов, на логике которой основывались специалисты, уже давно предвидевшие конец четырехсотлетней эры правления пап-итальянцев, оправдалась во время последнего конклава.
      Последняя реформа выборов папы учла достижения технического прогресса. Так, помимо традиционного контроля «клаузуры», теперь будет осуществляться контроль электронный, чтобы не допустить установки скрытых микрофонов и иной техники подслушивания в помещениях, предназначенных для голосования. Кроме того, было изменено правило, по которому единственным средством оповещения о результатах голосования был черный и белый дым. Однако во время обоих конклавов, состоявшихся в 1978 г., об успехах выборов сообщалось традиционно. И надо сказать, без недоразумений не обошлось. Хотя были применены специальные шашки, все же пришлось прибегнуть к телефону, этому современному средству передачи информации: секретарь конклава сообщал по телефону директору Ватиканского пресс-бюро, какого цвета был дым, а ватиканское радио через громкоговорители, установленные на площади, доводило это до сведения ожидающих. Цель этих мероприятий можно толковать так: современный Ватикан — или, может, точнее, модернизаторское течение Римской курии — считает, что традиционное оформление конклава ничего не прибавляет к важности отдельных проявлений деятельности церкви, которая должна основывать свой авторитет не на тайнах литургических форм, а на самой сути этой деятельности.
      Во времена, когда целые епископские конференции (например, в Латинской Америке) высказываются за социальные реформы под лозунгом социализма и используют термин «социализм» для определения модели общества, соответствующего принципам, заложенным в учении Христа, когда слова «церковь бедных» повторяются многими известными теологами, а остатки пышности королевского двора тщательно изгоняются из Ватикана, изменения в процедуре избрания папы необходимы. Кто знает, может, в XXI в. мы будем наблюдать за ходом конклавов, сидя перед своими домашними телевизорами. Кто знает, может, результаты голосования будут подсчитываться с помощью компьютеров, которые, кстати сказать, уже использовались в Ватикане для ускорения голосования на последних сессиях Епископского синода.
      По мнению некоторых ватиканских экспертов, в обязанности которых входит обеспечение секретности относительно всего, что происходит за Бронзовыми вратами, применение во время конклава электронно-вычислительной техники было бы идеальным решением проблемы. ЭВМ полностью гарантировала бы от ошибок и одновременно обеспечивала бы процедуру голосования в абсолютном соответствии с устоявшимися за века принципами.
      Как видно, даже за обремененными традициями стенами Ватикана нет недостатка в поборниках технического прогресса. И тем не менее, даже если идеи новаторов там осуществляются, сама суть выборов папы сохраняется неизменной. А эта неизменность сущности при изменениях форм и есть облик сегодняшней церкви.